4 апреля 2000 года,
| Для того чтобы заглянуть в будущее, совсем не нужно изобретать машину времени. Всего три часа лета — и ты уже там. В «третьей столице России» — Омске. Правда, омский вариант будущего сильно отличается от снов Веры Павловны, городов солнца и прочей кампанеллы. То, что здесь творится, относится скорее к жанру антиутопии. Машина времени Омское время на три часа опережает московское. Занятно: если вылететь отсюда утренним рейсом, в 7.20, то в Москву прилетаешь опять же в 7.20. Форменная машина времени. Губернаторские выборы, например, были перенесены здесь еще прошлой осенью. И тоже на три месяца (на сентябрь — вместо декабря). Почему это произошло, понятно в области всем: губернатор Полежаев, опасаясь популярности омского мэра Рощупкина, не позволил ему «разогнаться». (Против мэра тут тоже идет «война». Идет, как и положено: с местечковыми доренко, с маловразумительными разоблачениями, с подключением силовых структур. Дошло до того, что область почти наполовину сократила бюджет города, после чего обвинила во всех неурядицах команду мэра.) Впрочем, не только разница в часовых поясах и всякие реминисценции делают из Омской области «область будущего». Здесь — своего рода полигон, где олигархи испытывают собственную модель завтрашней страны. Подмяв под себя местную власть, завладев областным гигантом — Омским нефтеперерабатывающим заводом, — Абрамович с Березовским пошли напролом. Сегодня интересы «Сибнефти» простираются по всему региону. Полным ходом идет скупка самых прибыльных предприятий. Покупается все, что может приносить доход. А это значит, что еще совсем немного — и Абрамович с Березовским станут полноправными хозяевами двух миллионов ста тысяч жителей. От них, от олигархов, будет зависеть в области все: цены, жилье, работа. Да, в общем, уже и зависит… Тайны «семьи» 19 августа 1995 года директор Омского НПЗ Иван Лицкевич утонул в Иртыше. Никто в области в случайность его гибели не поверил. Все знали: Лицкевич был категорическим противником создания «Сибнефти». А поскольку командовал он НПЗ без малого лет двадцать и имел громадный авторитет в Москве, упорство его очень мешало Березовскому. 19 августа Лицкевича не стало, а уже 25 августа Ельцин подписал подсунутый кем-то (интересно, кем?) указ об образовании НК «Сибнефть». Интересное совпадение, правда? Вскоре после этого Законодательное собрание области организовало комиссию по расследованию результатов вхождения Омского НПЗ в «Сибнефть». Но не успела она еще приступить к работе, как был убит ее председатель — депутат, зам. гендиректора «Омскшины» Олег Чертов. В 96-м Омск потрясло новое известие: в Москве, в здании облпредставительства, погиб управляющий делами администрации Александр Харламов — доверенный человек Полежаева. Вместе с ним был застрелен и его охранник — сотрудник местного УВД. По официальной версии, милиционер убил управделами, а затем покончил жизнь самоубийством. Правда, сделал он это очень странно: входное отверстие пули находилось под мышкой, а выходное — в районе другого плеча. Попробуйте представить себе это, и вы поймете: столь изощренным способом уйти из жизни непросто. «По некоторой информации, — утверждает бывший ректор Омского автодорожного института, член злополучной комиссии по проверке НПЗ Леонид Горынин, — Харламов вез в Москву крупную взятку. Инкомбанк подал тогда в суд на незаконность залогового аукциона по «Сибнефти», и нужно было договариваться с судьями. Об этом мне рассказывал Юрий Кожевников — президент областного совета предпринимателей, который, похоже, и ссудил эту взятку. Меньше чем через год его тоже убили. Либо для того, чтобы не возвращать долг, либо чтобы избавиться от нежелательного свидетеля». Конечно, версий можно выдвигать множество. Но против фактов не попрешь: все эти смерти так или иначе связаны с «Сибнефтью» или обладминистрацией. И ни одна из них, кстати, не раскрыта до сих пор. Страсти по Кувейту Я не буду описывать, как именно на свет появилась «Сибнефть». Как ее сердце — Омский нефтяной завод, самый, кстати, крупный в Европе, — оказался в руках Березовского и Абрамовича. Как государство недополучило 2,7 миллиарда долларов. До меня все это сделали уже десятки других журналистов, так что повторяться смысла нет. С тем, что «Сибнефть» была фактически украдена у государства, согласились, кажется, даже сами нынешние ее владельцы. По крайней мере они нигде это не опровергают. Правда, у губернатора Полежаева мнение другое. В интервью «Независимой газете» он, например, заявлял, что сам был «идеологом создания «Сибнефти». Но верить Полежаеву на слово — дело неблагодарное. В том же интервью он утверждает, что его сын, Алексей, никакого отношения к «Сибнефти» не имеет. И это притом что вся область знает: губернаторский наследник — работник «Сибнефти». (По словам председателя Комитета по собственности Законодательного собрания области Владимира Дорохина, даже акционер.) Да и в телефонном справочнике «Сибнефти» черным по белому указано: «Полежаев Алексей Леонидович. Кабинет 2119, телефон 935-81-45». (Кто не верит — может позвонить.) Вообще, тесные (до интимности) отношения губернатора Полежаева с руководством «Сибнефти» — факт общеизвестный. Достаточно вспомнить, как на парламентских выборах омский губернатор ездил на Чукотку агитировать за Абрамовича, как принимал потом чукотского коллегу Назарова. Очевидцы рассказывают: когда Абрамович шел по коридорам администрации, охрана ставила людей лицом к стене: нечего пялиться на уважаемого человека… «Сегодня Омской областью руководит не губернатор Полежаев, а Абрамович с Березовским», — с этим мнением процитированного уже выше депутата ЗС Владимира Дорохина согласны многие. Просто немногие отваживаются говорить об этом открыто. С непокорными здесь расправляются сурово. (Об этом, впрочем, чуть ниже.) Не знаю уж, кто чем руководит, но то, что «Сибнефть» проходит по области как хозяин, — факт медицинский. А что вы хотите? «Сибнефть» — абсолютный монополист в области в своей области (прошу прощения за каламбур). И это воспринимается администрацией в порядке вещей. Как и то, что «Сибнефть» не пускает на рынок никого из конкурентов, в одиночку завышая цены. Как и то, что она уходит от налогов, занимается ложным реэкспортом, участвует в аферах с акциями (соответствующие документы у нас имеются). Перечислять можно еще долго. Или другой пример: когда вице-президент компании Константин Потапов прошлой весной избирался в Законодательное собрание, директора совхозов вынуждены были агитировать за него крестьян. Чуть ли не на колени вставать. — Зачем вы это делали? — спросил я у одного из директоров. — Попробуй не избери! Вся солярка — у «Сибнефти», а понимаете, что такое остаться в посевную без горючего?.. Понимаю. Как понимаю и то, что в ответ Полежаев и его команда станут утверждать, что «зеленый свет» «Сибнефти» они включают лишь во имя народного блага. Что «Сибнефть» — кормилица и поилица региона. Однако все, кому я задавал этот вопрос: изменилось ли что-то в лучшую сторону после появления «Сибнефти»? — в один голос отвечали: ничего. Только в худшую. Еще в 1998 году Омский НПЗ (по воле «Сибнефти») взял и перерегистрировался из Омска в маленький областной район — Любинский. Узнав об этом, по наивности я тут же представил себе этакий Кувейт: вереницы иномарок, небоскребы, сытые любинцы — сплошь в белых штанах. А как иначе: налоги с завода составляли более половины бюджета Омска, где живет — на секундочку — миллион двести тысяч человек. В Любинском же районе население едва переваливает за десять тысяч. Но увы: сколь ни искал я там признаков роскошной жизни, все безрезультатно. О присутствии в районе крупнейшего налогоплательщика свидетельствует лишь табличка «Сибнефть» на скромном двухэтажном домике. Дверь в домике обычно на замке. «Конечно, уход нефтезавода из города — это огромный удар, после которого мы просто не в состоянии подняться на ноги, — признается мэр Омска (кстати, президент Ассоциации городов России) Валерий Рощупкин. — Правда, и роста доходов в Омской области тоже не видно. Мало этого: на плечи города была сброшена вся «социалка» — детские сады, жилье… «Сибнефть» выдала лишь разовую компенсацию. А есть ведь еще и экология: город вынужден платить за «шалости» завода. Сегодня мы — уже на первом месте в России по количеству выбросов в атмосферу…» Нехитрая математическая задача: в омский бюджет завод отдавал примерно полмиллиарда рублей. В бюджет Любина платит сейчас где-то тысяч тридцать. Разница — 470 миллионов. Где она? Впрочем, в Омской области удивляться чему-либо не приходится. К примеру, цены на бензин выше здесь, чем в Москве. Это в регионе-то с первым в Европе нефтезаводом!.. «Приходится покупать горючее на стороне, — грустно говорит мэр Рощупкин. — Но даже после транспортировки из Башкирии мазут все равно выходит на 15—20% дешевле». Экспансия Олигархи никогда не стали бы олигархами, если не грели бы руки на всем, что попадается им под руки. А уж коли попалась целая область… Вскоре после покорения Омского НПЗ Березовский с Абрамовичем обратили свои взоры и на другие, не менее привлекательные предприятия региона. Одним из первых пало ОАО «Омский бекон» — опять же самое крупное предприятие в Европе, только на этот раз в области свиноводства и мясной промышленности. 300 тысяч свиней, сеть заводов и магазинов — вся вертикаль производства… И опять же в полон его взяли при весьма таинственных и драматических обстоятельствах, после чего глава «Бекона» Александр Подгурский при поддержке администрации стал депутатом Госдумы. Список омской империи «Сибнефти» внушителен, как счета Березовского в швейцарских банках. Взято под контроль предприятие «СГ Транс» — производитель пропан-бутановой смеси для газовых баллонов (на таких баллонах готовит больше половины области). Идет война за завод «Синтетический каучук» — экспорт резины и шин. На очереди — один из ведущих в стране молочно-консервных комбинатов «Любикс», завод «Техуглерод» (сажа для шинной промышленности), завод пластмасс «Химпром», 3-я и 4-я ТЭЦ, макаронная фабрика, хлебокомбинат, «Горгаз», отдельные предприятия ВПК. Стоит какой-то структуре начать подниматься на ноги, «Сибнефть» тут как тут. Когда «Синтетический каучук» или «Химпром» находились в ауте, Абрамовича не было и в помине. Пошли первые деньги — здрасте, пожалуйста… …Угодья ОАО «Золотая нива», или, по-старому, совхоза «Золотонивского», тянутся на 85 километров. 30 тысяч гектаров пашни. Деревня живет богато. Практически в каждом дворе живность (коровы, свиньи, гуси), у большинства — машины. В «Золотой ниве» — свои мельница, молочный и колбасный цеха, четыре торговые точки в Омске. Впрочем, главное богатство крестьян — завод по производству рапсового масла, столь ценимого иностранцами за низкий процент жирности. «В сентябре прошлого года, — рассказывает директор «Золотой нивы» Геннадий Руль, — к нам неожиданно приехал вице-президент «Сибнефти» Потапов: «Давай куплю у тебя предприятие». Я отказался. Тогда заявляются из областной администрации — вице-губернатор по сельскому хозяйству Береткин, его заместитель Святенко: продавай! Я лежал с сердечным приступом в больнице, но это их не останавливало. «Уступишь, — говорят, — и тогда лечись себе на здоровье». Директор Руль продавать «Золотую ниву» не хочет. Ни ему, ни крестьянам это не надо: они вполне довольны жизнью. «Но если эти люди чего-то захотели, они не остановятся ни перед чем, — вздыхает Руль. — Нам не выстоять. Такие уж в области нравы, — и, переходя на шепот: — лишь бы только не убили. Понимаете, о чем я?..» Как не понять. В области это понимают все. С отступниками в Омске поступают строго. Все силовые органы лежат под пятой губернатора. Вице-мэр Омска Павел Сатонкин — сам бывший сотрудник УВД — рассказывал мне, например, как он лично задержал сотрудника милицейской «наружки», шпионившего за ним. В УВД, конечно, заявили, что «топтун» перепутал «объект», — тем не менее и парня, и начальника «разведки» из органов уволили. Других оппозиционеров — бывших офицеров ФСБ Сергея Мизю и Сергея Гасаненко — губернатор с трибуны обвинил в связях с оргпреступностью. После чего чекистам стали «шить» завладение какими-то мифическими акциями. Понятно, через энное количество времени дело пришлось прекращать. Возбудили дела на нескольких заместителей мэра Омска — главного недруга Полежаева. Но особый счет у власти и «Сибнефти» к местным журналистам. Еще в прошлом году администрация попыталась закрыть телекомпанию «СТВ3». (В самом деле, кому понравится слышать про себя с экрана гадости.) Чтобы спасти ее, омичам пришлось окружать телестудию живым кольцом. Теперь осада пошла по новой. Прокуратура возбудила на журналиста телекомпании Михаила Акинченко дело за клевету. Точнее, за то, что он продемонстрировал документы — как первый зам. прокурора области приобрел за полцены новенькую «Волгу». У человека, дело на которого прокуратура незадолго до того прекратила. И хотя КРУ Минфина факт получения авто подтвердило, от журналиста не отстают. Прокурор области Казаков во всеуслышание объявил: получит четыре года. Тут и Минпечати подоспело. Вынесло «СТВ3» предупреждение за «клеветнические измышления» (это притом что приговора суда нет!) и выставило ТВ-компанию на аукцион. «Прокуратура — надежное звено в команде губернатора!» — это программное заявление первого зам. прокурора области Гриня (того самого автовладельца) объясняет многое. И не одна прокуратура. Правда, очень трудно отделить команду губернатора от команды «Сибнефти». Это скорее одна семья. (Кстати, о «семье». Как говорят, зять бывшего президента Леонид Дьяченко тоже имеет непосредственное отношение к «Сибнефти». Компания «Белка Трейдинг», о причастности его к которой упоминалось не раз, занимается реализацией нефтепродуктов «Сибнефти» в Венгрию. По крайней мере, занималась.) Термин «семья» особо любим Полежаевым. «Все проецируется на простые и понятные вещи, — утверждает он. — Глава семьи — руководитель, и любой коллектив — это та же семья». А в семье, как известно, не принято выносить сор из избы и бороться со всякими там коррупциями… n n n Ради чего работает губернатор Полежаев? Ради чего работает «Сибнефть» — понятно: ради денег. И неважно, что деньги эти зарабатываются за счет простых омичей: они (деньги) не пахнут. Деньги — это власть. А власть сегодня нужна Березовскому с Абрамовичем как никогда. Прежняя «малина», когда можно было решить любой вопрос, добравшись до бездыханного тела, подходит к концу. Потому-то и скупают они семимильными шагами крупнейшие предприятия Омской области. (И не только Омской.) Скупают вместе с двумя миллионами жителей, вместе с местной властью, потому что судьбы людей напрямую зависят от цен на бензин и на хлеб, от рабочих мест и газовых баллонов. От того, в конце концов, сколько еще денег уведут из региона олигархи. Люди не виноваты, что когда-то в их области подняли стройку века. Люди не виноваты, что им достался губернатор, который ради сиюминутной политической выгоды наполовину срезает бюджет Омска, перестает финансировать дошкольное образование и пассажирский транспорт. Люди не виноваты, что область, кормившая 15 других областей, крупнейший аграрный и промышленный центр, за 10 лет правления Полежаева превратилась в нищую. Люди не виноваты в том, что группка ничего не представляющих из себя господ захватила то, что вчера еще принадлежало всей стране. Люди не виноваты, что за их счет эти господа покупают яхты и виллы. Что во что бы то ни стало требуется им удержаться на плаву: ведь с теми, кто контролирует жизнь целых регионов, придется считаться и новому президенту, как бы ни относился он к олигархам… Москва — Омск — Оконешниковский район — Любинский район — Москва. Р.S. Когда номер уже готовился в печать, стало известно, что «вероотступническая» телекомпания «СТВ3» прекратила свое вещание. Омские власти «перекрыли» канал. |
Александр Хинштейн, Советник директора Росгвардии
Опубликован в газете «Московский комсомолец» №21375 от 4 апреля 2000
