Самотлор! Когда-то его слава гремела на весь мир. Это был центр нефтедобычи СССР. Вся страна знала его героев… И были среди трудовых будней праздники – высадка «десанта» деятелей нашей отечественной культуры: актёров театра и кино, писателей, поэтов, композиторов, певцов.
Одним из таких праздников был фестиваль «Самотлорские ночи»…
Я прилетел на Самотлор в марте 1985-го, и Нижневартовск на десять лет стал моим родным городом. А пролетели эти годы, как один день!
Фестиваль «Самотлорские ночи» проходил прямо под балконом моей квартиры. Почему-то более всего мне запомнилась высокая, статная фигура Александра Абдулова на крыльце кафе «Юность» в шикарном белом костюме. Площадь до отказа заполненная шумящим народом и красивейший салют.
Я живу в Москве уже 15 лет, но когда включаю любимый «Самотлорский вальс», и стены моей квартиры заполняются до боли знакомой мелодией, то у меня непроизвольно наворачиваются слёзы.
Туман над городом
И над тайгой.
Туман над светлою Обь-рекой.
Мой адрес, милая, – Самотлор,
Хрустальных блеск озёр,
Снегов простор.
Этот вальс стал визитной карточкой Нижневартовска.
Там, в Нижневартовске, я дал обещание Александру Журавскому, создавшему в 1980 году этот музыкальный шедевр, что, если разбогатею, то обязательно поставлю ему памятник во весь рост! Увы, пока обещание выполнить не могу, но всё ещё надеюсь…
А ещё свела меня судьба с очень талантливым человеком, которого знал (и до сих пор знает!) каждый нижневартовец – Львом Соловьёвым!
Если Василий Шукшин только мечтал о празднике души, то Лёва мог организовать его в любую минуту!
Лев был замечательным поэтом и юмористом, а в повседневной жизни диктором и главным редактором местной студии телевидения. А ещё мы с Лёвой были родом из Омской области. Он из Черлака, я – из Муромцева.
Сейчас в Нижневартовске учреждена премия имени Льва Соловьёва, которая ежегодно вручается молодым журналистам за лучшие публикации, радио- и телерепортажи. Живёт его имя в памяти народной!
В 1991 году у меня вышла первая книга «Излом», и я пришёл в его корпункт, чтобы подарить её Лёве. Вот тогда-то он и открыл мне тайну своего старого дивана.
Оказывается, на том скрипучем матерчатом диване, который стоял у него в корпункте, в разные годы сидело (и даже спало!) великое множество знаменитостей! Я попробую по памяти назвать какую-то часть их, но известных всей стране артистов, поэтов, писателей и композиторов побывало там гораздо больше.
Лёва, толи шутки ради, толи на полном серьёзе, собирался написать книгу – «Записки старого дивана», но, увы, не успел! Операция на сердце, которую ему делали в Москве, прошла успешно, но якобы в палате, куда его положили, кто-то рассказал анекдот, Лёва расхохотался, швы разошлись, и… спасти его, увы, не удалось. Так ли всё было – не знаю, но это очень на него похоже.
Поэтому попытаюсь (хоть отчасти) исполнить мечту Льва, допеть его прерванную соловьиную песню.
В 1971 году, в тогда ещё посёлок Нижневартовск, на вертолёте Ми-4 прилетел Иосиф Кобзон. На нём была белая фуражка, красная безрукавка и светлые брюки. Жил он в гостинице «Обь». Кобзон должен помнить Лёвушку Соловьёва.
В 1972 году Лёве довелось общаться с народным артистом СССР Иваном Переверзевым, с актрисами Любовью Малиновской и Раисой Рязановой. Позднее с Еленой Яковлевой, Тамарой Дегтярёвой – актрисами театра «Современник». И народной артисткой России Лией Ахеджаковой.
В 1974 году на Самотлоре высадился «десант» актёров театра им. Маяковского в составе: Наталья Наумкиной, Бориса Химичева и Игоря Сиренко.
Я знаю, что старый диван в разные годы «познал» поэтов Роберта Рождественского, Андрей Вознесенского, Льва Ошанина, Виктора Бокова и Евгения Евтушенко, последний на нём спал. В 1972 году Лёва общался с композиторами Серафимом Туликовым, Дмитрием Покрасом, Андреем Эшпаем и Людмилой Лядовой, не исключено, что кто-то из них сидел на его знаменитом диване.
В 1976 году Самотлор встречал композитора Эдуарда Колмановского, знаменитого дирижёра Бориса Карамышева, певца Льва Лещенко и певицу Галину Улетову. В том году впервые был поднят флаг фестиваля «Самотлорские ночи». Вела концерты диктор Центрального телевидения Татьяна Судец.
В 1980-м Нижневартовск посетил правнук великого русского поэта Г.Г. Пушкин. Лев Соловьёв с ним не только встречался, но и сопровождал в поездках по городу.
В 1981-м Нижневартовск посещали артисты театра на Таганке, ещё раньше там побывал Владимир Высоцкий. Хорошо помню строки из его стихотворения, посвящённого Самотлору: «Излишки нефти стравливали в Обь, пока не проложили нефтепровод», поскольку использовал их в своём экологическом очерке. Владимир Семёнович сидел и даже спал на старом диване. Стены корпункта слышали его знаменитые песни, и, возможно, те, которые простому советскому уху было слышать запрещено.
В 1983 году актёр театра им. Станиславского Евгений Меньшов под гитару пел свои песни со сцены ДК «Октябрь».
На диване сидели актёры Валерий Хлевинский, Алексей Кутузов, Владимир Суворов и ныне знаменитый Борис Щербаков, который не только сидел на нём, но и спал.
В 1984 году Нижневартовск посетил народный артист СССР Николай Афанасьевич Крючков. Встреча с ним проходила в ДК «Октябрь». Его тоже «запомнил» старый диван. В 1988 году Лёва брал интервью у Игоря Косталевского, а двумя годами раньше общался с Ириной Шевчук – исполнительницы роли Риты Овсяниной в фильме «А зори здесь тихие».
В 1993 на Самотлор прилетал знаменитый и поныне «гардемарин» Сергей Жигунов. Играл на гитаре и пел… Но была ли у него встреча со старым диваном, увы, не знаю.
Мои земляки слышали голоса азербайджанского соловья Палада Бюль-Бюль оглы, почти забытой Ирины Бржевской и вечно молодого Валерия Леонтьева, который, оказывается, родился в Коми АССР в семье оленевода. Слушали романсы Леонида Серебренникова и шлягеры в исполнении великолепного Филиппа Киркорова.
Никогда не забуду Машу Распутину, которая эффектно бросила в зал свою роскошную шляпу и потом умоляла её вернуть. У кого-то из земляков машина шляпа хранится до сих пор.
В 1994 году в Нижневартовске побывала красавица-актриса Ирина Алфёрова. Как я хотел с ней встретиться! Но Лёвы уже с нами не было, а он мог бы организовать эту встречу. У меня была возможность потрясти Ирину рассказами о том, как она училась в одной из Новосибирских школ, как мечтала стать актрисой. Я даже представлял: какое изумление должно возникнуть на её лице, как округлятся глаза. А секрет моих «загадочных» знаний заключался в том, что я был знаком с одноклассницей Ирины.
Конечно, если бы Лёве удалось написать свои «записки старого дивана», то они оказались бы куда более захватывающими, чем та сухая констатация фактов пребывания на Самотлоре всевозможных «звёзд», которую смог отобразить я. И ещё! Даже о том, что успел мне поведать Соловьёв, я, увы, не могу писать. Не имею морального права. Знаменитости могут обидеться, поскольку некоторые из них напивались до крайней степени «изумления», и куролесили так, что старый диван только чудом не развалился.
Я благодарен Лёве, что вначале 90-х он помог мне попасть на встречу с Николаем Николаевичем Озеровым. Зал «Дома Техники» был забит до отказа. Для многих Озеров был кумиром. Я слышал его голос с шестидесятых годов.
Место мне досталось в самом конце зала. Появление Озерова задерживалось. Зал «сгорал» от нетерпения. И вот, наконец, яркий свет озарил сцену, и на неё, тяжело ступая, опираясь на костыль, вышел великий комментатор. Сердце сжалось от боли при виде его… Зал мгновенно стих! Видеть Озерова в таком болезненном состоянии было невыносимо, я встал и зааплодировал. Вслед за мной встал и зааплодировал весь зал!
У меня была возможность пообщаться с Игорем Тальковым, когда он
приходил в радиоцентр «Эфир», где я в то время работал. Но… не судьба. Свою афишу, которую он подарил радиоцентру с автографом, после его трагической гибели сразу украли.
Но всё-таки есть в истории о «старом диване» какое-то мистическое начало. В марте девяносто первого, когда я пришёл со своим «Изломом» к великому Льву, он предложил мне пройти своего рода инициацию – посвящение! «Представляешь, – сказал Лёва, – на этом диване сидело и даже спало около сотни великих! Если на нём часок другой посидишь или поспишь ты, то непременно станешь великим! Иди за бутылкой, а закуску я сам приготовлю…»
Очнулся я, правда, дома. На своём диване. Но Лёва, похохатывая в телефонную трубку, сказал, что инициацию я всё-таки прошёл.
Хотите – верьте, а хотите – нет, но «звёзды» стали «липнуть» ко мне каким-то непостижимым образом.
За последующие восемнадцать лет я встретился с более чем сотней таких «звёзд»! Причём, встречи эти были совершенно случайными! К примеру, я трижды – случайно! – встречался с Николаем Николаевичем Дроздовым, последняя встреча с ним произошла 12 декабря 2008 года в Доме журналистов. Четыре раза случай сводил меня с Валентиной Толкуновой!
С Владиславом Третьяком я случайно оказался за одним столом в ресторане «Медведь»… С Михаилом Евдокимовым я жил в одном доме. Собственно, я и сейчас там живу. Если бы знаменитый юморист от нас не съехал, то остался бы жить.
Самого Михаила Сергеевича я видел редко, а вот с его женой Галиной Николаевной довелось общаться. У неё была вишнёвая… «Ока». Я как-то спросил Галю: «Неужели муж не в состоянии купить вам более приличное авто?» А она: «У Миши уже три иномарки угнали, а мою красавицу никто не угонит».
В это трудно поверить, но когда случилась та автоавария, в которой погиб Михаил Сергеевич, я почему-то знал, что Галина выживет и поправится. И сказал об этом своей жене. Так оно и случилось!
С народным артистом России Валерием Золотухиным я случайно познакомился в апреле 2000 года. Рассказал ему как в 1968 году в омском кинотеатре «Художественный» смотрел «Хозяина тайги». И что после того, как Серёжкин-Золотухин выпил крынку молока, весь зал зааплодировал. Валерий Сергеевич удивился, оказывается, это был единственный случай подобной реакции на просмотр именно этого эпизода. К тому же его в сценарии не было. «Всё это придумал я и предложил Говорухину, а он… заставил меня сделать десять дублей… Я потом много лет на молоко без отвращения смотреть не мог», – взволнованно закончил он.
Вторая случайная встреча с Н.Н. Дроздовым произошла у меня метро. Мы вместе доехали до станции «Юго-Западная», я помог ему донести пакеты до остановки троллейбуса. Он решил купить в киоске кефир. Но там уже стояла очень полная пожилая женщина. Он предложил подождать в стороне. Потом говорит мне: «Вот, смотри, сейчас она купит огромный кусок колбасы, булку белого хлеба, придёт домой и одна всё съест». И что удивительно, она действительно купила всё то, что назвал Дроздов! Потом женщина, тяжело опираясь на костыль, повернулась в нашу сторону, увидела знаменитого телеведущего и болезненным голосом поприветствовала его: «Коля, здравствуй…»
У Николая Николаевича от неожиданности отпала челюсть. Так обращаться к нему мог далеко не каждый. После некоторой паузы он спросил: «Мы… знакомы?» «Конечно, – ответила она, – вместе на биофаке учились…»
Они оживлённо разговорились. Прощаясь, он кивнул на пакет с колбасой и булкой: «Ты всё это одна съешь?» Она сокрушённо осмотрела его тощую сгорбленную фигуру и жалостливо спросила: «А ты всё кузнечиками питаешься?»
…Был случай, когда Сергей Михайлович Миронов оказался прямо за моей спиной.
А 25 февраля 2007 года, под утро, мне вдруг приснился Путин.
Думаю, что старый диван готовит меня к встрече с ним. Состоится ли такая встреча наяву – время покажет…
Михаил Речкин
