Это случился в июле 1977 года на Сахалине в небольшом городке Томари. Я тогда работал начальником контрольно-ревизионного отдела местного рыбкоопа. Для оказания шефской помощи одному из колхозов нас, работников рыбкоопа, гоняли на покос. И вот на этом самом покосе я, стремясь как можно быстрее выполнить норму, накосил высокой, похожей на кустарник, тёмно-зелёной травы. Чтобы было удобней сгребать эту незнакомую мне траву, я подталкивал её оголёнными ногами. Но трава оказалась ядовитой! И на следующий день мои ноги буквально разнесло. Я даже не мог их приподнять, ходил, тяжело шаркая подошвами туфель по земле. В больницу не пошёл, потому что из-за затяжного покоса накопилось много срочной работы. К вечеру я совсем обезножил, а в это время нашему главному бухгалтеру Муравьёву приспичило отправить меня в срочную командировку. Я объяснил ему ситуацию и поднял штанины, чтобы он смог убедиться воочию. Но главбух равнодушно отвернулся, сказав, что надо было идти в больницу и брать бюллетень. Я шёл домой, с трудом передвигая ноги, а глаза обильно заливали слёзы. Прохожие, видимо, думали, что я плачу от боли, но боли-то как раз не было – была обида…
Дома я разделся, лёг в постель, но заснуть долго не мог: просто лежал, смотрел в потолок, и ничего не видел, мысли отсутствовали, такое состояние называют прострацией. Но где-то в начале одиннадцатого я неожиданно для себя встал, с трудом натянул брюки, надел рубашку и побрёл на улицу, а по ней – к морю… Шёл, как зомби, и неотрывно смотрел на заходящее Солнце. Оно уже коснулось кромки моря, когда я, раздевшись, вошёл в воду, сел на песчаное дно, продолжая неотрывно смотреть на огромный красный шар, опускающегося в море Светила… Сидел так пока оно совсем не скрылось за кромкой моря. Потом встал, вышел на берег, оделся и пошагал домой. И только уже, заходя на веранду (здесь нужно было преодолеть высокое крыльцо), обнаружил, что отёки ног полностью исчезли. Необъяснимое состояние сознания незаметно ушло.
Михаил Речкин
